
(слушать)
|
Кто-то высмотрел плод, что неспел, неспел, Потрусили за ствол — он упал, упал... Вот вам песня о том, кто не спел, не спел И, что голос имел, не узнал, не узнал.
Может, были с судьбой нелады, нелады И со случаем плохи дела, дела — А тугая струна на лады, на лады С незаметным изъяном легла.
Он начал робко — с ноты "до", Но не допел её, не до...
Не дозвучал его аккорд, аккорд И никого не вдохновил. Собака лаяла, а кот Мышей ловил...
Смешно, не правда ли, смешно! Смешно! А он шутил — недошутил, Недораспробовал вино И даже недопригубил.
Он пока лишь затеивал спор, спор, Неуверенно и не спеша, не спеша. Словно капельки пота из пор, из пор, Из-под кожи сочилась душа, душа.
Только начал дуэль на ковре, на ковре, Еле-еле, едва приступил, Лишь чуть-чуть осмотрелся в игре, И судья ещё счёт не открыл.
Он знать хотел всё от и до, Но не добрался он, не до...
Ни до догадки, ни до дна, до дна, Не докопался до глубин И ту, которая ОДНА, Недолюбил, недолюбил, недолюбил, недолюбил!
Смешно, не правда ли, смешно, смешно... А он шутил — недошутил? Осталось недорешено Всё то, что он недорешил.
Ни единою буквой не лгу, не лгу, Он был чистого слога слуга, слуга. Он писал ей стихи на снегу, на снегу — К сожалению, тают снега, снега.
Но тогда ещё был снегопад, снегопад И свобода писать на снегу — И большие снежинки, и град Он губами хватал на бегу.
Но к ней в серебряном ландо Он не добрался и не до...
Не добежал бегун-беглец, беглец, Не долетел, не доскакал, А звёздный знак его Телец Холодный Млечный Путь лакал.
Смешно, не правда ли, смешно, смешно, Когда секунд недостаёт, — Недостающее звено И недолёт, и недолёт, и недолёт, и недолёт?!
Смешно, не правда ли? Ну вот! И вам смешно, и даже мне. Конь на скаку и птица влёт — По чьей вине, по чьей вине, по чьей вине?
|
|
(слушать)
|
Вдоль обрыва, по-над пропастью, по самому по краю Я коней своих нагайкою стегаю, погоняю... Что-то воздуху мне мало — ветер пью, туман глотаю... Чую с гибельным восторгом: пропадаю, пропадаю!
Чуть помедленнее, кони, чуть помедленнее! Вы тугую не слушайте плеть! Но что-то кони мне попались привередливые — И дожить не успел, мне допеть не успеть.
Я коней напою, я куплет допою — Хоть мгновенье ещё постою на краю...
Сгину я — меня пушинкой ураган сметёт с ладони, И в санях меня галопом повлекут по снегу утром... Вы на шаг неторопливый перейдите, мои кони, Хоть немного, но продлите путь к последнему приюту!
Чуть помедленнее, кони, чуть помедленнее! Не указчики вам кнут и плеть! Но что-то кони мне попались привередливые — И дожить не успел, мне допеть не успеть.
Я коней напою, я куплет допою — Хоть мгновенье ещё постою на краю...
Мы успели: в гости к Богу не бывает опозданий. Так что ж там ангелы поют такими злыми голосами?! Или это колокольчик весь зашёлся от рыданий, Или я кричу коням, чтоб не несли так быстро сани?!
Чуть помедленнее, кони, чуть помедленнее! Умоляю вас вскачь не лететь! Но что-то кони мне попались привередливые... Коль дожить не успел, так хотя бы — допеть!
Я коней напою, я куплет допою — Хоть мгновенье ещё постою на краю...
|
|
(слушать)
Жил я славно в первой трети Двадцать лет на белом свете — по влечению, Жил бездумно, но при деле, Плыл куда глаза глядели — по течению.
Думал: вот она, награда, — Ведь ни вёслами не надо, ни ладонями. Комары, слепни да осы Донимали, кровососы, да не доняли.
Слышал, с берега вначале Мне о помощи кричали, о спасении. Не дождались, бедолаги, — Я лежал, чумной от браги, в расслаблении.
Крутанёт ли в повороте, Завернёт в водовороте — всё исправится, То разуюсь, то обуюсь, На себя в воде любуюсь — очень ндравится.
Берега текут за лодку, Ну а я ласкаю глотку медовухою. После лишнего глоточку — Глядь: плыву не в одиночку — со старухою.
И пока я удивлялся, Пал туман и оказался в гиблом месте я, И огромная старуха Хохотнула прямо в ухо, злая бестия.
Я кричу — не слышу крика, Не вяжу от страха лыка, вижу плохо я, На ветру меня качает... "Кто здесь?" Слышу — отвечает: "Я, Нелёгкая!
Брось креститься, причитая, — Не спасёт тебя Святая Богородица: Тех, кто руль да вёсла бросит, Тех Нелёгкая заносит — так уж водится!"
Я впотьмах ищу дорогу, Медовухи понемногу — только по сту пью. А она не засыпает — Впереди меня ступает тяжкой поступью.
Вот споткнулась о коренья От большого ожиренья, гнусно охая. У неё одышка даже, А заносит ведь туда же, тварь нелёгкая.
Вдруг навстречу нам живая Хромоногая, кривая — морда хитрая. "Ты, — кричит, — стоишь над бездной, Я спасу тебя, болезный, слёзы вытру я!"
Я спросил: "Ты кто такая?" А она мне: "Я Кривая — воз молвы везу". И хотя я кривобока, Криворука, кривоока — я, мол, вывезу...
Я воскликнул, наливая: "Вывози меня, Кривая, — я на привязи! Я тебе и жбан поставлю, Кривизну твою исправлю — только вывези!
И ты, Нелёгкая маманя, На-ка истину в стакане — больно нервная! Ты забудь себя на время, Ты же толстая — в гареме будешь первая".
И упали две старухи У бутыли медовухи в пьянь-истерику. Я пока за кочки прячусь И тихонько задом пячусь прямо к берегу...
Лихо выгреб на стремнину: В два гребка — на середину! Ох, пройдоха я! Чтоб вы сдохли, выпивая, Две судьбы мои — Кривая да Нелёгкая!
(слушать)
|
Как засмотрится мне нынче, как задышится?! Воздух крут перед грозой, крут да вязок. Что споётся мне сегодня, что услышится? Птицы вещие поют — да все из сказок.
Птица сирин мне радостно скалится, Веселит, зазывает из гнёзд, А напротив тоскует-печалится, Травит душу чудной алконост.
Словно семь заветных струн Зазвенели в свой черёд — Это птица гамаюн Надежду подаёт!
В синем небе, колокольнями проколотом, Медный колокол, медный колокол То ль возрадовался, то ли осерчал... Купола в России кроют чистым золотом — Чтобы чаще Господь замечал.
Я стою, как перед вечною загадкою, Пред великою да сказочной страною — Перед солоно- да горько-кисло-сладкою, Голубою, родниковою, ржаною.
Грязью чавкая жирной да ржавою, Вязнут лошади по стремена, Но влекут меня сонной державою, Что раскисла, опухла от сна.
Словно семь богатых лун На пути моём встаёт — То мне птица гамаюн Надежду подаёт!
Душу, сбитую да стёртую утратами, Душу, сбитую перекатами, — Если до крови лоскут истончал, — Залатаю золотыми я заплатами, Чтобы чаще Господь замечал!
|
|
(слушать)
Штормит весь вечер, и пока Заплаты пенные лaтают Разорванные швы песка - Я наблюдаю свысока, Как волны головы ломают.
И я сочувствую слегка Погибшим - но издалека.
Ах, гривы белые судьбы,
Пред смертью словно хорошея,
По зову боевой трубы
Взлетают кони на дыбы,
Ломают выгнутые шеи.
И мы сочувствуем слегка
Погибшим им - издалека.
(Я слышу хрип, и смертный стон, И ярость, что не уцелели,- Еще бы - взять такой разгон, Набраться сил, пробить заслон - И голову сломать у цели!..
И я сочувствую слегка Погибшим - но издалека.)
А ветер снова в гребни бьет И гривы пенные ерошит. Волна барьера не возьмет,- Ей кто-то ноги подсечет - И рухнет взмыленная лошадь.
И посочувствуют слегка Погибшей ей- издалека.
Придет и мой черед вослед: Мне дуют в спину, гонят к краю. В душе - предчувствие как бред,- Что надломлю себе хребет - И тоже голову сломаю.
Мне посочувствуют слегка - Погибшему,- издалека.
Так многие сидят в веках На берегах - и наблюдают, Внимательно и зорко, как Другие рядом на камнях Хребты и головы ломают.
Они сочувствуют слегка Погибшим - но издалека.
Но в сумерках морского дна, В глубинах тайных, кашалотьих, Родится и сойдет одна Неимоверная волна, На берег ринется она И наблюдающих проглотит.
И я ни разу не солгу, На этом чистом берегу.
Владимир Высоцкий - месть творчества >>>
|